Последний Даршан Шри Ауробиндо Фотографии, снятые после ухода Шри Ауробиндо 5 декабря 1950 года

Последний Даршан Шри Ауробиндо

Фотографии, снятые после ухода Шри Ауробиндо 5 декабря 1950 года

 

 

Воспоминания Чиманбхая Пател

Утром 5 декабря 1950 года Пранаб позвонил ко мне домой, чтобы сообщить об уходе Шри Ауробиндо. Я не могу вспомнить точное время, но это было определенно до шести часов утра. Пранаб попросил меня принести с собой свое фотографическое оборудование.

Поэтому я взял свою камеру Rolleiflex с линзами Tessar 3.5. Я не брал вспышку. Вместо этого я взял несколько прожекторов с лампами 500 ватт.

Когда я услышал, что Шри Ауробиндо оставил своё тело, я не почувствовал эмоциональной острой боли, потому что я незамедлительно был поглощен делом, которое было мне поручено. Но я могу очень отчетливо вспомнить тот эмоциональный беспорядок, который начал меня наполнять со временем...

Однако я должен признать, что через доктора Сатьяврату Сена и других я уже слышал о том, что Мастер страдал от какой-то мочевой инфекции. Я осознал серьезность этого заболевания вечером 3 декабря, когда во время своего визита на Площадку для игр (Playground), Мать настаивала на том, чтобы все были настолько спокойными, насколько могут, потому что Она чувствовала, что вокруг слишком много шума.

Вернусь к своему повествованию. Я взял своё оборудование и отправился прямо в Ашрам, вошёл через ворота Зала для медитации. У ворот кто-то стоял, но я не могу вспомнить, кто это был. Оттуда я поднялся в комнату Шри Ауробиндо.

Я отчетливо помню, что Мать сидела в средней комнате рядом с комнатой Шри Ауробиндо, где лежит тигровая шкура и где обычно выставлялись рисунки Матери. Она выглядела очень грустной. Она сидела, наклонившись вперед и держа руку у себя на лбу. Но когда я вошёл, Она не заметила меня.

Я увидел, что Венкатеш и Видьяврата уже были там. Я не могу вспомнить был ли там Роби или он присоединился к нашей группе позже. Помимо фотографов там также находился Чампаклал.

Я не заметил сияния вокруг тела Шри Ауробиндо, о котором так много говорили. Но цвет Его тела был почти золотым. Более того, на протяжении четырех дней присутствовала некая маслянистость Его тела, пока оно оставалось нетронутым, поэтому мне казалось, что Мастер не умер.

Мы оставались в комнате Шри Ауробиндо на протяжении примерно получаса.

После того, как я проявил негативы и получил серию отпечатков, я отнес их, чтобы показать Матери. Она посмотрела их и предложила мне попробовать убрать подушку с одного определенного негатива и сделать новые отпечатки. Поэтому я выбелил подушку химическими средствами и сделал новые отпечатки согласно желанию Матери. Она взяла эти отпечатки и аккуратно положила их рядом со своей кроватью и оставила их там. В те дни Мать обычно подолгу бывала в холле, окна которого выходят на Самадхи, и который находится над комнатой Дьюмана; через этот холл мы проходим, когда идём на второй этаж, где Мать позже поселилась. Её кровать обычно стояла у южной стены слева от двери, ведущей к лестнице, и именно там Она хранила отпечатки.  После того, как тело Шри Ауробиндо было захоронено, Она попросила меня ежедневно приходить туда. Я заметил одну особенную вещь. Эти фотографии никогда не трогали, и их порядок не менялся, поэтому меня начала одолевать мысль, что Мать не спала на своей кровати. Я спросил Её об этом из любознательности, и Она подтвердила тот факт, кто Она никогда не спала и не лежала на своей кровати, и что Ей достаточно отдыха на Её кресле с прямой спинкой.

Размер отпечатков был 10х12 дюймов; и насколько мне известно, эти отпечатки вместе со всеми моими негативами хранились у Пранаба. Я сейчас не могу сказать, сколько именно я сделал снимков в целом.

Возможно,  Мать выбрала только один негатив из всех, которые я снял, и сказала отпечатать в количестве пяти или десяти тысяч для раздачи. Если мне не изменяет память, эти фотографии раздавались 10-го числа после того, как тело Шри Ауробиндо было захоронено.  Но перед этим была сделана тонировка сепией[1]. Все отпечатки были сделаны в моей фото-лаборатории, у меня в доме на улице Сейнт-Мартин, 4.

Я также делал снимки во время церемонии погребения. Напротив комнаты Дьюмана стоял Французский Губернатор с другими членами правительства и высшими правительственными чиновниками в ритуальной форме.  Я также видел Суреша Чакраварти, который был одним из первой группы людей, которые прибыли в Пондичери вместе со Шри Ауробиндо. Он вышел из толпы и смотрел широко открытыми глазами на гроб, пока его несли. Это произошло тогда, когда группа проходила с гробом по северной лестнице главного здания Ашрама. Возможно, именно его поза привлекла моё внимание. Он наклонился вперед и смотрел на гроб так, как если бы его проносили прямо перед ним. На его лице было выражение неверия, как будто он не мог до конца понять то, что произошло. Было интересно еще то, что этот джентльмен ушел из жизни вскоре после этого.

Воспоминания Роби Гангули

5 декабря 1950 года примерно в 2:30 ночи пришёл Пранаб и сообщил Чиманбхаю, что Шри Ауробиндо оставил своё тело, и попросил его прийти, чтобы сделать последние снимки. После этого Чиман зашёл ко мне, чтобы позвать меня. Затем мы собрали наше фотографическое оборудование и понеслись в Ашрам. Я жил в том же самом старом доме, где до сих пор живут мои братья и сестра. Дом расположен рядом с Площадкой для Игр, на юго-восточном углу квартала.

Предыдущим вечером я беседовал с доктором Сатьявратой Сеном - с доктором, который навещал Шри Ауробиндо. Поэтому я уже знал, что состояние Мастера было очень серьезным. На самом деле, я отчетливо помню, что доктор Сен упомянул, что вечером 4 декабря Шри Ауробиндо, который до этого времени отвергал приём каких-либо лекарств, согласился на предложение доктора принять лекарство. Поэтому в тот момент, когда ко мне домой пришёл Чиман в столь странное время, я сразу догадался, что Шри Ауробиндо оставил своё тело.

В те дни Чиман и я обычно работали в команде. И мы оба бросились в Ашрам, неся с собой осветительное оборудование и наши камеры. У меня была камера Rolleiflex, как у Видьявраты, а Чиман взял свою 35 мм камеру.

Я не помню, через какие ворота мы вошли в главное здание Ашрама. Наши умы были тогда очень взволнованы; говоря о себе лично, я могу уверить тебя в том, что по дороге я не замечал подобных деталей.

Когда я вошёл в обитель Шри Ауробиндо через дверь наверху лестницы, ведущую туда из Зала Медитации, я пришёл в оцепенение, увидев Мать, сидящую в кресле в центральной комнате - в комнате, украшенной Её рисунками, и тигровыми шкурами, лежащими на диване. Она сидела между двумя дверьми в южной части узкой комнаты с закрытыми глазами, и погружённой в глубокую медитацию. Я никогда еще не видел Её такой. Для меня Она выглядела как само воплощение Матери Кали - таким могущественным был Её вид. Какое-то время я постоял перед Ней.

Я не помню, пришёл ли Видьяврата до нас, но я отчетливо помню Венкатеша, который находился в комнате, когда я вошёл. Я не прикасался к телу Шри Ауробиндо, но я просто сделал Пранам, сложив свои руки в благоговении. Атмосфера в комнате была заряжена непоколебимым спокойствием.

Среди тех, кто находился в комнате помимо фотографов, были доктор Саньял, Чампаклал и, как я полагаю, Пуджалал и Дьюманбхай. Мы начали снимать фотографии. Я помню, что я встал на стул рядом с кроватью Шри Ауробиндо, чтобы снять Его тело с самой верхней точки. Возможно, Видьяврата был первым, кто это сделал. Мы также сняли фотографии стоп Мастера. С собой мы взяли осветительные лампы с низкой яркостью - 250 ватт вместо ламп 500 ватт, которые мы обычно использовали в студиях. В основном это обусловлено тем, что мы не были уверены на счет мощности тока, поставляемого в комнату Мастера. Мы также опасались, что тепло, идущее от мощных ламп, могло бы нанести вред телу.

На следующий день, когда Мать увидела наши фотографии, Она сделала определенные комментарии о некоторых отпечатках, которые мы принесли. Около 7-ми часов утра Она выбрала одну из фотографий профиля Мастера, снятую Видьявратой и попросила нас сделать пять тысяч копий этой фотографии для раздачи. Мы напечатали эти копии в лаборатории Чимана, которая находилась в его доме, а на Площадке для игр немного отбелили их и придали им тон сепии. Отпечатки главным образом были сделаны Чиманом и мною. Мать раздавала их 10 декабря - на следующий день после Самадхи.

То, что Видьяврата сказал о свечении вокруг тела Шри Ауробиндо - это верно. Как и он, я не видел этого божественного свечения ночью, но только на следующий день утром. По просьбе Матери Чиман постарался раздобыть из Мадраса катушку цветной пленки, которая за некоторое время до этого только появилась на коммерческом рынке. Возможно, Мать считала, что это свечение вокруг тела, которое было видимым нашим глазам, и которое не проявилось на черно-белых негативах, могло бы быть зафиксировано на цветной плёнке. Но, к сожалению, даже в таком большом городе, как Мадрас, эта цветная плёнка еще не продавалась.

Я отчетливо помню, что фотографировали только четверо из нас. Никто, кроме Видьявраты, Венкатеша, Чимана и меня больше не участвовал.

9 декабря, когда тело Шри Ауробиндо погружали в Самадхи, мы вчетвером также делали фотографии этой церемонии.

Позже Тара Джаухар обратилась с просьбой ко мне и Чиману отдать наши негативы, чтобы их можно было хранить в одном месте; мы оба согласились. Я полагаю, что эти негативы всё еще находятся в P.E.D.

 

 

 

---

[1] Тонировка сепией - тонировка в светло-коричневых тонах.

---